В поисках женщины (женская история) | Личная жизнь

Конечно, это была моя подруга Галочка. Только у Галочки все самое важное в жизни случается утром. Она — жаворонок. Остальные мои подруги — совы, как и я. Я пыталась отучить Галку от ее мерзкой привычки посещать меня, когда я еще сплю. Вроде бы мне удалось растолковать ей, что некоторые люди отличаются от нее. И вот на тебе,- Галочка снова в своем репертуаре.

Пришлось напяливать халат на мокрое тело и открывать дверь, в которую немедленно протиснулась Галка, а вместе с ней ворвалась вся реальность нового дня с мусором газет, светозарными ликами политиков и дебильными шлягерами… Утро было безнадежно испорчено. Моя подружка прямо с порога заорала: «Он исчез! Ната, его нигде нет!» И я поняла, что не все еще потеряно. Дело в том, что у меня есть маленькое хобби: я разгадываю тайны. Друзья зовут меня Ната Пинкертон и часто обращаются ко мне за помощью. В отличие от своих великих предшественников, всяких Пуаро и Мегрэ, я мало интересуюсь пустяками вроде пропавших фамильных колье и портфелей с секретными документами. Дело даже не в том, что у моих знакомых нет ни фамильных колье, ни секретных документов. Просто, как любую женщину, меня интересуют по-настоящему важные вещи. Например, отчего это у моей соседки днем, плотно зашторены окна и зачем сослуживица Катя стала красить губы ярко-красной помадой… На моем счету немало разгаданных загадок. Среди них — расследование о таинственных звонках Марии Петровне на работу, загадка серебряного кольца, найденного Валей в диване, тайна школьных прогулов Иринки из пятнадцатой квартиры… Было, похоже, что Галочка подбросила мне новое интересное дело. «Итак, кто пропал?» — спросила я подругу, наливая себе кофе. Галя, намешав сладкую бурду, именуемую ею «кофе — глиссе», ответила с гордой печалью: «Муж конечно». Это утверждение, а особенно выражение лица «потерпевшей» меня несколько разозлили. Почему-то моя подруга считает, что наличие у нее мужа ставит ее в ряд особо избранных судьбой, а такие, как я, то есть безмужние дамы, — люди слегка неполноценные. Но я решила, что дело превыше всего, и не стала отвлекаться на обоюдные колкости. «Когда он пропал?» — спросила я довольно строго. «Он не пришел с работы. Я звонила, звонила. Охранник говорит, что все ушли. Потом я дико переживала. Потом я стояла у окна до утра. Ужас!» — «А в «скорую» звонила?» — «Я собиралась, но тут как раз обнаружила, что нет некоторых его вещей и зубной щетки. Это конец. Он ушел от меня!» — и Галочка зарыдала. «Подожди, — остановила я «ниагарский водопад» ее слез. — А почему ты думаешь, что он ушел? Разве он собирался?» — «Он-то, может, и не собирался, но тут появляется какая-нибудь — и раз! Как репку из грядки, выдергивает мужика из семьи. Ты его взращиваешь, ухаживаешь за ним как за родным, стираешь ему, гладишь…» Галкин монолог затягивался, и пришлось его прервать: «Нет, скорее всего, он элементарно заигрался в преферанс или уехал на рыбалку, забыв тебя предупредить…» Галочка возмутилась: «Нет, Ната, ты все-таки бесчувственная. Если я тебе говорю, что мне подсказывает сердце, значит, так оно и есть!» Я попыталась найти в ее предчувствии логику. «Он что, вел себя как-то необычно перед исчезновением? Может быть, грустил или пытался тебе что-то сказать?» Галочка посмотрела на меня, как на безумную. «Что он вообще может сказать? И чего это ему грустить? Это мне есть о чем грустить, потому что я ему отдала лучшие годы, задаром…» — «Почему же ты решила, что он ушел к женщине?!» — «А что — к мужчине, что ли?» Я поняла, что Галочку мне не переубедить, и начала выяснять, к какой конкретно женщине мог уйти Саня. Тема мою подругу увлекла, она раскраснелась, глазки зажглись… В число предполагаемых разлучниц попали практически все наши приятельницы по работе и просто знакомые: «Вика из бухгалтерии с ним постоянно заигрывала — это раз. Идиотка Люся из снабжения строила глазки — это два. Жена Вовика (ты помнишь эту уродину?) танцевала с ним на вечеринке — это три. Подозрительная девушка с собачкой два раза спрашивала у него, который час. А зачем? Может, это был сигнал. Какая-то якобы старушка с неестественным голосом трижды звонила, вроде бы перепутав номер… А эта престарелая развратница Жанна? Она просто цветет, когда его видит…» — «Почему это Жанна престарелая? — обиделась я за Жанку из нашего отдела. — Мы с ней ровесницы». Галочка уставилась на меня, словно удав на бедного грызуна. Я напугалась. «Прекрати на меня так смотреть. Я твоего ‘ Сашку не похищала. Зачем он мне сдался?! Я же сама вас познакомила. И, насколько я его знаю (а знаю я его дольше, чем ты), Санечку могут увлечь лишь три вещи — новая компьютерная игрушка, новый проект на работе и новый детектив. Ты, вообще, дома все внимательно осмотрела? Может, он где-нибудь с детективом спрятался?..» Тут Галочка заорала как сирена, и после некоторых дебатов мы приняли за основу ее версию: Санечка ушел к другой женщине. Первым делом мы отправились к подозреваемой номер один — Вике. Вика дверь не открывала очень долго. Галя покраснела, потом побледнела и мрачно шептала: «Он там, у нее… Я чувствую это». Тогда я применила свою знаменитую уловку и заорала: «Вы нас заливаете, открывайте! Я уже аварийку вызвала!» Вика немедленно открыла. Галка, отшвырнув хозяйку, побежала искать Санечку. Квартирка у Вики маленькая, поэтому пяти минут хватило, чтобы понять, что Санечки здесь нет. Зато я узнала очередную интересную тайну. Вика встретила нас в разгар уборки: со шваброй в руках и в спортивном костюме. Таким образом, оказалось, что ее рассказы про домработницу с ужасным характером — просто вранье! От Вики мы понеслись к «идиотке Люсе». Люся попыталась накормить нас пирогами, но мы уже все выяснили. Она успела только крикнуть вслед: «Девочки, а зачем вы приходили?» Попутно я отметила, что румянец у нее, оказывается, настоящий, и наши шуточки про ее ненатуральный цвет лица были не по адресу. Дальше наш путь лежал в дом Вовика и его супруги. Супруга Вовика, как, оказалось, уехала к маме. А мы застали его с целой компанией мужиков и ящиком пива. В обмен на обещание молчать по поводу его недостойного поведения в отсутствие жены, наш программист Вовик сообщил, что у Жанки действительно кто-то появился, так как она уже целый месяц просила Вовика починить кран на кухне, а вчера, когда у него, наконец, нашлось время, сказала, что кран ей уже сделали… Галочка закатила глазки, как бы умирая, и пришлось ее к Жанне везти на такси. Жанна дверь не открывала, но мы с Галкой дружно закричали: «Пожар! Пожар!» — и таким образом нам удалось к ней проникнуть. Кроме Жанны в легкомысленном халатике, нас встретил какой-то мужик в трусах. Галочка чуть было сразу же не вцепилась ему в физиономию, но через секунду мы обе поняли, что это вовсе не ее Саня, а наш общий шеф Василий Макаревич. Он сперва покраснел, и я испугалась, что его хватит инсульт, но быстро пришел в себя и строго потребовал ответить, почему это его сотрудницы врываются в чужую квартиру таким криминальным образом и сделала ли я отчет, который брала на дом? Про отчет я, естественно, забыла, и мне пришлось лепетать что-то невразумительное. Потом Галка рыдала и рассказывала горестную историю исчезновения мужа. Василий Макаревич строго посмотрел на Жанну и теперь уже у нее поинтересовался, почему сослуживицы именно в ее квартире ищут пропавшего мужа? Покидали мы Жанночкин дом в разгар ссоры между любовниками. Жаннка кричала: «Если некоторые разведенные сто лет назад начальники неизвестно почему держат в тайне свой роман, то про одинокую женщину могут подумать все что угодно!..» Искать девушку с собакой и старушку с подозрительным голосом я отказалась, и Галке пришлось действовать по моему плану. Мы приехали к ней домой, перекусили бутербродами, и я строго по записной книжке принялась обзванивать всех общих знакомых. Санечку никто не видел со вчерашнего дня. Его мама сказала, что он еще вчера должен был приехать к ней, но почему-то не появился. Друзья-преферансисты тоже поведали, что Санечка пропустил вчерашний вечер, хотя именно по пятницам они «пишут пулю»… Зато Санин руководитель сообщил, что новый проект у них имеется, и как раз в пятницу Сашка начал над ним работать. Дальнейшее было делом техники: я дозвонилась секретарше Саниной конторы. В ответ на вопрос: «Кто последний покидал помещение?» — девушка вскрикнула и залепетала: «Ой, кажется, я закрыла Сашу и дверь опечатала…» Когда опечатанная дверь была открыта, мы обнаружили Галкиного супруга сидящим перед компьютером. Подняв взлохмаченную голову, он удивленно уставился на нас покрасневшими безумными глазами: «Галчонок, ты, что здесь делаешь?» Вместо ответа Галчонок сперва стукнула его по голове сумкой, потом припала к его груди с рыданиями и, наконец, задала самый важный вопрос: «Куда ты девал зубную щетку и свои рубашки?» «Зубную щетку я выбросил, новую купил по дороге, а вещи забрал, чтоб мама выстирала… Ты что — забыла? В пятницу я отвожу грязные рубашки ей для стирки! Но вы объясните мне, в конце концов, что происходит?..» Оставив супругов в разгар лирического объяснения, я тихо порадовалась, что еще одна маленькая тайна, мучившая меня пару лет, раскрыта. Оказывается, Галкиного мужа обстирывает свекровь. Вот почему он всегда такой чистенький. А Галка пусть теперь не рассказывает мне, как тяжко ей достаются белоснежные Сашкины рубашки… А в понедельник на работе меня ожидали две новости: одна — хорошая, другая — плохая. Василий Макаревич объявил, что у них с Жаннкой скоро свадьба. И еще, что я лишена премии за задержку отчета…

Ну и ладно! Главное — то, что много удивительного и интересного я узнала за этот выходной день. А сколько еще мне предстоит узнать в будущем!