| Детки |
| 01.04.2013 09:16 |
| Соглашаясь с колоссальной важностью синаптических связей между клетками мозга для любого человеческого существа, кажется вполне логичным и разумным предположить, что у взрослого человека — гораздо более умного и опытного, чем двухлетний ребенок, — этих связей намного больше. Вот почему для многих стал настоящей неожиданностью тот факт, что мозг взрослого человека не идет ни в какое сравнение с мозгом двухлетнего ребенка. С момента рождения и до двух лет (или около того) синаптические связи формируются с космической скоростью, достигая количества, значительно превышающего количество связей у взрослых. Подобное увеличение в какой-то мере генетически обусловлено, но по большей части связано с тем, что мозг наконец-то получил возможность контактировать с внешним миром. По мере взросления ребенка рост числа связей постепенно сходит на нет, а потом и вовсе превращается в обратный процесс. Зачем же тогда вообще нужно такое количество связей, если в будущем они обречены на отмирание? Создается впечатление, будто природа желает позаботиться о том, чтобы каждый ребенок был хорошо подготовлен и вооружен для адаптации к любому окружению, любым условиям. Как будто мозг проводит огромное количество телефонных линий, не зная точно, какие из них будут работать. Но хотя мозг так щедро одаривает нас вначале, его щедрость постепенно идет на убыль, если на те или иные телефонные звонки не отвечают слишком долго. Другими словами, незадействованные синаптические связи атрофируются и отмирают. Те же нейроны, которые используются активно, образовывают прочные и стабильные связи. Это нормальный и естественный процесс, называемый учеными рационализацией мозга. Он поддерживает потребность в специализации, в попытках удовлетворять требования окружающего мира, к которому мы вынуждены приспосабливаться. Возьмите, к примеру, умение говорить и понимать родной язык. Ребенок, родившийся в Китае, сталкивается с необходимостью осваивать китайский язык. Мозг новорожденного отлично подготовлен к этой задаче, и в течение последующих лет малыш научится свободно и легко лопотать на родном языке. Но что случится, если этого ребенка усыновит французская пара, живущая в Париже? В этом случае языковые требования, с которыми он столкнется, окажутся совершенно иными. Не страшно. И хотя звуки китайской и французской речи сильно отличаются друг от друга, детский мозг готов воспринимать и те, и другие, и вообще звуки любой речи. Если бы даже французская пара наняла няню-испанку, малыш без труда освоил бы еще и испанский. Но поскольку он не слышит больше звуков китайской речи, потенциальные возможности для изучения этого языка теряются. Синаптические соединения, связанные со звуками французского и испанского, укрепляются и становятся прочнее, в то время как незадействованные нейроны потихоньку атрофируются и отмирают. Рационализация мозга во многом похожа на рост дерева. Те ветки, которые имеют доступ к солнцу, получают все необходимое из почвы и воды, растут сильными и хорошо плодоносят. Подобно им, связи в мозге, стимулируемые питательными впечатлениями, становятся сильными и крепкими. Мы, родители, обязаны помочь нашим детям открыть дверь, ведущую к богатейшим ресурсам окружающего мира, которые станут фундаментом будущего развития потрясающего потенциала вашего малыша. |