| Детки |
| 01.04.2013 06:53 |
| Затруднение, которое ребенок испытывает, констатируя отсутствие пениса у девочки, толкает его сначала на то, чтобы бессознательно устранить свидетельство своих чувств. Как мы уже сказали, он остается убежденным, что у девочки он есть, но поменьше, и что он отрастет или он спрятан между ног, как один из наших взрослых больных видел во сне по поводу одной женщины, что ему напомнило его детский фантазм. Но ребенок напрасно успокаивает себя этими утешительными надеждами: мальчик от этого испытывает не меньший страх, как бы с ним такого не случилось, потому что «возможно».Дело в том, что, как известно, образ мысли на этой стадии находится под знаком магии. Ребенок стремится в соответствии со своей логикой или своим ментальным уровнем, если угодно, объяснить этот закон природы, который задевает его в сознании как аномалия. Это не кажется ему природным порядком вещей; поскольку он этого раньше не заметил, он заключает, что «это упало» или «его отрезали» или «это потерялось». В соответствии с каждым из объяснений он конструирует историю, т. е. фантазм, где вещи представлены символически; детские рисунки иллюстрируют эти фантазмыМишель, маленький больной, который у меня в психоанализе, рассказал следующую историю : «это китайский господин, который очистил банан, и он доволен бананом и затем он смотрит на дерево и бросает свой банан, потому что думает, что это камень, дама ловит банан». На мой вопрос: «Это взаправдашная история?» он мне отвечает: «Это со мной было. У меня было яблоко на полдник, и затем я пописал у дерева, и потом я не обращал больше внимания. Я подумал, что это был камень у меня, я его бросил ненарочно, и затем у меня не было яблока для себя, и я не знал, как это произошло». Мы видим, как настоящая история служит основой для фантазма. Яблоко, уже запретный плод земного рая (Мишель это знает), заменен на банан, фаллический символ, и история имеет отношение к его писанию. Мама Мишеля — одна из тех матерей, что зашивают ширинку, и это заставляет, с очевидностью, Мишеля снимать штаны, чтобы пописать, — следовательно, положить, что он держит, на землю, чтобы освободить себе обе руки, — потом он забыл подобрать свой полдник, вероятно, из-за невротического пропущенного действия.Когда ребенок заметил, что отсутствие пениса встречается всегда лишь у девочек, он сразу же стремится принизить их.Но он, тем не менее, не принимает, что женщины, и в особенности его мать, могут быть лишены пениса. Девочка и мальчик продолжают еще воображать ее бесконечное превосходство над ними, следовательно, снабженными большим фаллосом. Действительно, иметь половой член — это «быть сильнее, чем девочки»; но взрослые, мужчины и женщины, еще сильнее, чем мальчики. Ребенок чувствует себя в состоянии неполноценности перед взрослым, и он прав, учитывая свое положение ребенка.Ср. Наблюдение за Клодин, С. 234: «Она — тот (sic), у кого ничего нет» на рисунке, где «у мальчиков и мужчин есть у каждого большая штука, чтобы смотреть на море». Это большое дерево, фантазия чистого воображения, соседствует в этом эдиповом рисунке с точным наблюдением «Нормандии», куда он ездил; символизм был настолько ясным, что я задала вопрос: знал ли он, что женщины сделаны, не как мужчины? Он этого не знал, хотя знал, что его сестра и девочки были сделаны, не как мальчики. Но когда они становились «мамами, дамами», он думал, что «это устраивалось».Однажды признав факт, ребенок спрашивает себя «почему». Он говорит себе: это потому, что «их наказали» — всегда готовый на этой стадии видеть санкции в агрессивном разрушительном плане по причине собственного садизма, который он проецирует на других. Он на самом деле еще неспособен воспринимать существа как чувствующие и думающие иначе, чем он.«Кто их наказал?», и он себе ответит известными или придуманными историями или фантазмами по поводу факта, рассказанного взрослым.У одного из моих маленьких больных все кастрирующие символы появились в рисунке. Один за другим появились дедушка со своей бритвой, мадам Фишини, злая фея из «Белоснежки», злая мама, порющий отец, людоед, страшилище, полицейский, жандарм, римский папа (!), офицер со своей саблей, мужчина из леса с капканом, человек-рыба, водолаз. Все эти могущественные волшебные существа были в изобилии снабжены необыкновенными шляпами, палками и большим мешком, чтобы засовывать детей. Во всех этих историях ребенок попадает в руки этих пожирающих людоедов, этих всемогущих и злых существ. Почему наказывают детей, отрезая им «козочку» или «кран» — объяснение, которое они дают себе по поводу отсутствия пениса, «данного в наказание» девочкам? Потому что они не были послушными или потому что они ослушались. И строгость взрослых по отношению к ребенку, шумному или агрессивному в играх и занятиях, как это нормально в этом возрасте, строгость без логического обоснования без пользы усиливает страх, потому что взрослые для него являются этими чудесными существами: они, будучи справедливыми, всегда правы, и к их доброму удовольствию, кажется, ребенок должен быть девочкой или мальчиком. И это взрослый изготавливает девочку за счет существа, первоначально целого, он у него изымает часть тела, которое без этого кастрирующего вмешательства осталось бы телом мальчика. Итак, мы видим, что страх кастрации имеет исходной точкой ложную интерпретацию действительности; но это интерпретация, которой ни один ребенок не может избежать из-за того факта, что опасность, выдуманная им, мотивирована магической силой, которую он приписывает взрослым, и из-за своей настоящей неполноценности по отношению к ним.Но это открытие различия между полами сыграет для ребенка полезную роль, чтобы стимулировать его развитие. Ребенок отказывается от кастрации, которая представляет, думает он, для него угрозу ошибочно, но этот отказ не подвергает опасности его сексуальность, наоборот.Важное в этом конфликте то, что он происходит в Я сознательном. Ребенок осознает свое затруднение, он от него отказывается со знанием дела. Он его интерпретирует как приходящий извне, и его разум просит найти тому причину.Вот в чем состоит «страх» кастрации; его следует отличать совершенно от того, что мы называем «комплексом» кастрации.Комплекс кастрации будет бессознательным феноменом1. Мы увидим, что в отличие от комплекса кастрации (феномен бессознательный и связанный с Эдипом) страх кастрации (феномен сознательный и предэдипов) богат счастливыми последствиями для сексуальности, благоприятствуя ее раскрытию. Комплекс кастрации, напротив, будет для ребенка источником страдания, не имея другого выхода обычно, как отказ на время от своих сексуальных интересов в период латентности. Мы видели, однако, что в некоторых очень счастливых случаях ребенок может разрешить своего эдипа и комплекс кастрации до фазы латентности. |